Алексей Юрьев: "На ветке дерева я увидел съежившегося виновника торжества - пучеглазого кота Рузвельта"
На даче летом хорошо - птички, зелено вокруг, если повезет - речка или карьер, а самое главное - тишина, столь желанная и непривычная для жителя крупного мегаполиса.
В такие дни я обычно ложился спать очень поздно, потому что надо было огород полоть, удить рыбу (а то фигли она там плавает неуженная!), ну и, собственно, отдыхать. Просыпался, соответственно, ближе к полудню, когда зенит солнечного диска жарил в открытое окно.
Однако в один из дней мой покой был нарушен чьими-то дикими и при этом жалобными воплями. Поначалу я не придавал этому значения и лишь поглубже зарывал лицо в подушки, ныряя обратно в ускользающий сон. Первое время справлялся, но спустя минут десять крики начали достигать апогея - они становились все протяжнее, отчаяннее, срывались на фальцет и вообще кричащее существо (или очень маленький ребенок, как я подумал в тот момент) всячески пыталось показать окружающему дачному кооперативу, как ему, существу, плохо.
Из соседней комнаты раздался крик матери - мол, выгляни уже, посмотри, что там происходит. Я с неохотой встал и, бросив короткий взгляд на часы, побрел на крыльцо. Часы показывали примерно пол-пятого утра. С крыльца я увидел растущую у нас во дворе высоченную, но очень тонкую лиственицу, вокруг которой скакал наш Фокс - мохнатая дворняга размером с молочного теленка. А на дереве, метрах в четырех от земли, на ветке съежился виновник торжества - напуганный пучеглазый кот.
Тут я понял, что со сном можно попрощаться. Отогнав пса, попытался залезть на дерево по веткам - конечно же, ничего не получилось. Тонкие ветки ломались, едва я хватался за них. А котейка все это время продолжал орать, глядя прямо мне в глаза! Я проклинал все на свете, когда стучался в ворота соседа. Проклинал все и дядя Толя, когда я, вкратце объяснив ситуацию, попросил у него стремянку "на пять минут". Стремянку он мне выдал и, вместо того, чтобы пойти обратно в койку, поплелся со мной. И пока я, аки бетмен, карабкался за котом, сосед, ежесекундно зевая, бормотал что-то вроде "не упади только!".
Короче, вот уж почти три месяца, как живет у нас Рузвельт - спасенный мной котофей, бог знает откуда взявшийся. Он мне даже подарок за свое спасение оставил - шрам на пол-руки. "Нарисовал", пока мы обратно спускались.
