Дмитрий Чугаев: "Есть такой этап проверки, когда ты надеваешь парашют и снимать его уже нельзя"

О службе

Это случилось в 2000 году, когда я служил в армии. Нас только призвали в десантуру и первые 2 или, может, даже три месяца мы проходили курс молодого бойца: военный инструктаж, укладка парашютов… Нам предстоял первый прыжок, но я, как и мои сослуживцы, старался об этом не думать, потому что было страшно. Очень. 

Зимним февральским утром "рота, подъем!" раздалось в четыре часа утра. Мы оделись, погрузили собранные накануне парашюты в машину (которая, кстати, уехала вперед на летное поле) и пошли 8 километров пешком в сторону аэродрома. 700 человек. Весь батальон.

Добрались до места. Пошли получать парашюты. Тут нужно сказать, что с момента получения парашюта и до самого прыжка, мы проходили несколько этапов контроля – в армии с этим очень строго, все должно быть строго по регламенту (все же на кону человеческие жизни). Есть такой этап проверки, когда вот ты получаешь парашют, надеваешь его (это тоже проверяется) и снимать его уже нельзя. 

О прыжке

Вот представьте. Летное поле. 700 человек выстроились по 13 человек (так как в самолет влезает всего 13 человек). Один Ан-2 (кукурузник) прилетает, набирает народ, а второй в это время в небе. Холод лютый. Парашют снимать нельзя. В туалет идти некуда. И нам всем по-прежнему очень страшно. 

Прождав несколько часов, окоченев и перенервничав, мы погрузились в самолет. Все трясется, шумит, никого не слышно, шапка давит, мысли давят еще больше, мы набираем высоту… И тут пришло время моему сослуживцу открывать наш прыжковый марафон. Парень боится, готовится, молится. 

Кстати, я совсем не сказал, что прыгали мы в валенках (в нормальных таких солдатских тяжелых валенках). И очень важно здесь понимать, что когда дверь самолета открыта и до воздушной пустоты остается несколько сантиметров, очень важно при "отделении" оттолкнуться и прыгнуть по направлению движения самолета. 

Так вот мой товарищ готовится, стоит в стойке, дверь открыта, мы все смотрим на него, загорается зеленая лампочка (сигнал "пора"), парень отталкивается, нога соскальзывает (!) толчка нормального не получается… и наш сослуживец падает на пятую точку на самом выходе из самолета. Падая, он, видимо, ударяется копчиком о выход и от сильнейшего нервного перенапряжения, свалившегося на него в это февральское утро, теряет сознание. Теряет сознание и вываливается за борт самолета. 

Не паникуйте. На армейских парашютах серии Д-6 стоят страхующие приборы, которые помогают раскрыться автоматически в течении 3 секунд. Поэтому наш "синьор картофель" так в бессознательном состоянии, но при открытом парашюте и совершил свой первый прыжок. Очухался он уже на земле, но вспомнить, как покорял небо так и не смог. Сказать, что мы смеялись – ничего не сказать. Даже, вроде бы, прозвище какое-то ему давали. Сейчас, правда, не вспомню. 

Но, справедливости ради скажу – у этого паренька в жизни было еще много прыжков и взятых высот, которые он запомнил. Кроме того самого первого "невспоминаемого" раза.