Письмо сына спасло жизнь отца: рассказываем удивительную историю бойца, который прошел от Урала до Берлина

Федор Аникеев пошел на фронт, когда его сыну Вене было 16 лет. Своему папе Веня писал письма, а через год, завысив возраст в военкомате, тоже отправился защищать Родину. Трогательную историю двух фронтовиков – отца и сына – читайте в материале «Хороших новостей».

Разница в возрасте между ними была всего 17 лет. В мирное время они жили в четырех километрах от Кургана, в деревне Замарайка. Федор работал в лесничестве техноруком. У них с женой Ириной росли два сына. 22 июня 1941 года, в воскресный солнечный день, работники лесничества семьями поехали на берег реки отдохнуть на природе. В самый разгар веселья прибежал Павлик, младший сынишка Федора, и сказал, что началась война.

— Все быстро вернулись обратно в деревню, там уже начали готовить списки людей, кого отправят на фронт. В этот же день многих мужчин забрали на войну, — рассказывает Светлана, внучка Федора Аникеева, дочь Вениамина Аникеева. 

Ее деда мобилизовали только в сентябре: несколько месяцев он проработал начальником лесопункта.

— В 6 утра 2 сентября было приказано явиться в военкомат, оттуда нас направили в Волхов-Ленинградский фронт. Моя жена Ирина с сыновьями Веней и Павликом приехала провожать эшелон. Когда поезд отходил, люди начали кричать: «Не отдавайте нашей земли немцам! Ни пяди! Защитите Родину!» — писал в своих дневниках Федор Аникеев.

Он попал в 69 военно-строительный отряд (четвертого взвода, первой роты ОВСР), который выполнял строительство оборонительных сооружений. Бойцов направили на берег Волхова, на участок фронта рядом с городом Тихвин для строительства дотов.

— Людей на такие работы брали знающих, деревенских. Они умеют работать с лесом, знают все о земле, о грунте. Как построить землянку, как правильно вырыть траншеи, чтобы они не обсыпались после налета, а дед был технорук, у него был огромный опыт, — рассказывает Светлана, — обучения у них никакого не было, их сразу же отправили строить рубежи. Они шли первые, рыли траншеи, а за ними войска: за рубежами можно было укрыться и оттуда стрелять. Дед со своими товарищами делали переправы на реках, по которым переходили войска, ехали танки.

По словам Светланы Вениаминовны, бойцы военно-строительного отряда делали землянки, командные пункты, первый переход отряда, в котором служил ее дед, был очень тяжелым.

— Они шли 100 километров по грязи, отходили от Тихвина, потому что там бомбили. Им сказали, что немцы близко. Чтобы не взяли в плен, был приказ, бросить все инструменты и отходить. А через несколько часов Тихвин уже взяли немцы, — рассказала Светлана.

Письмо

В один из переходов между Петербургом и Москвой Федор с боевыми товарищами строили командный пункт. Они жили в землянках. Во время отдыха сидели на скамейке под деревом с другом.

— Доставили почту. Прислал письмо мой отец, ему тогда было 16, и он оставался дома в деревне вместо кормильца. Они переписывались. Дед держал это письмо в руках, а потом сказал своему другу: «Пойду прочитаю». И пошел в землянку. Но как только он туда спустился, раздался взрыв. Немцы попали как раз в то место, где несколько секунд назад он сидел. Друга его разорвало на части, останки висели на дереве, — рассказала Светлана.

По ее словам, дед Федор не любил вспоминать о войне, но об этом случае рассказывал и считал, что его жизнь спасло письмо сына Вениамина.

— Папа в 1942 году прошел обучение снайпером. Пятнадцатилетним мальчишкой, он пробыл дома всего один год войны. С братом Павликом работал на лесопункте, но очень хотел на фронт. Учась в школе, папа хорошо стрелял, посещал секцию по стрельбе, поэтому, когда ему исполнилось 16, его направили в снайперскую школу в Тюмень. Там он прошел курс снайперского дела, — рассказала Светлана Вениаминовна.

Генерал Конев дал отличную оценку участку рубежа, который строил дед

Отец Вениамина в это время находился под Москвой, а потом под Воронежем. О боях и зверствах фашистов, которые видел своими глазами, он писал в дневниках.

— В начале 1942 года по окончании задания на московской окружной железной дороге, наша воинская часть была переброшена на строительство оборонительных сооружений на стыке Рязанской и Тульской областей. В 1942 году мы были переброшены под Воронеж. Моему взводу было поручено строить линию обороны в районе моста через реку Дон, там шла дорога на Воронеж. В этом районе деревни были сожжены дотла фашистскими войсками во время отступления из Воронежа. В деревнях не было ни одного целого дома. Торчали только трубы русских печей. Стояли они как обелиски в память о погибших мирных жителях и солдат. Местами дымились пепелища. В погребах ютились до крайности изможденные, измученные женщины с маленькими детьми. По счастью каким-то образом оставшиеся в живых. А может быть дети с чужими матерями, стариками, уцелевшими в этой бойне. По мере освобождения деревень жители возвращались на родные места и находили только пепелища. Они шли мимо нас, волоча на плечах свой скарб или везли его на двухколёсных тележка...— из мемуаров «От Москвы до Берлина». Ф. Аникеев

Светлана Вениаминовна вспоминает случай, о котором рассказывал дед. Оказывается, на участке рубежа на Дону, Аникееву посчастливилось встретиться с самим генералом Коневым.

— Конев осматривал тот участок, который строил мой дед, и дал отличную оценку этому участку, — поделилась Светлана.

В 1943 году советские войска шли в контрнаступление, на улицах Сталинграда шли бои. Из подразделения, где находился Федор Аникеев, ежедневно брали бойцов, отправляя их на передовую под Сталинград.

— Мы тоже просились на передовую, но наш командир говорил: «Как только я пойду на передовую, тогда и вы со мной» (из мемуаров Ф. Аникеева). В это время противник рвется через Саратов на Урал, советские воска отбивают контратаки немцев. 2 февраля 1943 года русские войска окончательно ликвидировали гитлеровскую группировку. В ожесточённых боях было подобрано и похоронено 142 200 трупов вражеских солдат, в плен попала 91 000. Вот как вспоминает об этом времени Федор Аникеев: «По прибытию на станцию Ельшанка, мы видели еще не потухшие огни разбитых домов. Здесь нам дали задание восстановить магистральные пути и ж-д станции. В эти дни по только что затихшему городу Сталинграду перед нашими глазами шли непрерывные колонны пленных немецких солдат и офицеров. Разоруженные, в потрепанном до основании обмундировании, укутанные женскими награбленными шалями, в лохмотьях, обутые в соломенные бахилы, в которых они снискали спасение от лютых сталинградских морозов, — Из книги мемуаров Ф. Аникеева. Орфография и пунктуация сохранены.

Примерно в это же время сын Федора, Вениамин, находился в Вешняках под Москвой.

— Его отправили в Вешняки. В 1943 году папе уже присвоили звание «старшина», он стал готовить снайперов для фронта из курсантов. Выпуски были через каждые 4 месяца обучения, — говорит Светлана.

Переправа через Днепр. Освобождение Украины, Белорусии, строительство моста через реку Висла. Бои за Берлин.

Летом 1944 года советская армия наступала на всех фронтах. Близился конец войны, в который еще верилось. На подступах к Берлину шли ожесточенные бои. Фашисты не хотели отдавать город и отчаянно дрались. В это время за участие в освобождении Бреста Федор Аникеев был награжден медалью «За отвагу».

Дело было «за малым» — взять Берлин и уничтожить оставшиеся группировки фашистов. 

— Мы находились в двух километрах от фашистов. Противник занимал господствующие высоты. Подходы к его оборонительным рубежам были ничем иным, как долиной смерти. Все было заминировано, ограждено колючей проволокой и противотанковыми препятствиями. И только после тщательной подготовки наших войск под прикрытием артиллерии наши прорвали оборону, — из мемуаров Ф. Аникеева.

29 февраля 1945 года Советские войска перешли границу Германии.

— В этот момент каждый из нас испытывал чувство гордости, радости и в то же время чувство мести, что врага мы будем добивать на его земле, — пишет в своих дневниках-мемуарах Аникеев.

По его словам, оборонительные линии немцев были построены в шесть рядов. Все эти оборонительные линии были плотно заняты немецкими войсками и на каждой из них были узлы обороны.

— Эти узлы обороны подлежали немедленному уничтожению для того, чтобы враг не мог ими пользоваться в случае возвращения. Нам дали задание демонтировать и подрывать эти неприступные железобетонные доты. Когда взрывали, выбросило огромную железобетонную плиту, она перелетела через реку на восточный берег и, срикошетив, врезалась на большую глубину шоссейной дороги. Впечатления от этого взрыва до сих пор хранятся в моей памяти, — писал Аникеев.

Прорвав линию обороны, советские войска вошли в Берлин. Федор был во втором эшелоне наступающих войск, рота вошла в пригород Берлина 23 апреля.

— В Берлине — что ни дом, то крепость, многочисленные пожары мешали продвижению наших солдат. Успех в боях во многом зависел от действий инженерно-саперных частей армии. То, что не поддавалось огню артиллерии, взрывалось саперами, которых прикрывала пехота, — вспоминает Аникеев.

Его взвод был поставлен на охрану важного объекта водоносной станции Вульгейде в районе Обершеневейде. От этой станции зависело снабжение водой населения и армии, вошедшей в Берлин. Охраняемый взводом Аникеева участок станции во время боев сохранился полностью.

В ночь на 1 мая над Рейхстагом было водружено знамя Победы, но бои продолжались день и ночь, и только 2 мая утром фашисты капитулировали. Эти исторические дни Аникеев подробно описывает в своём дневнике.

— С 8-го на 9-е мая было уже за полночь, но несколько бойцов и я сидели у радиоприемника. Вдруг слушаем важное сообщение, что германское Верховное командование безоговорочно капитулировало. Все, кто спали, соскочили с кроватей и кричали: «Ура! Ура! Ура!». —  Бросались друг другу в объятия, обнимались, целовались. Через несколько минут бойцы запросили разрешение присоединиться к общему берлинскому салюту и салютовать из автоматов, карабинных и другого вида оружия, у кого какое было.

Затем Федор видел, как проводили пленных немцев. 

— Пленные фрицы, в эти дни обезоруженные, вереницами двигались по улицам Берлина, проходили мимо и возле нашего охраняемого объекта, уныло понурив головы... — вспоминает Аникеев.

По словам внучки Федора Ивановича, Светланы, Аникеев оставался в Берлине до 1948 года.

— Они восстанавливали водоснабжение Берлина, строили мосты, демонтировали один из крупнейших заводов в Берлине „Сименс“, — рассказала Светлана.

В Берлине Аникееву вручили правительственные награды: „Орден Красной звезды“, медаль „За взятие Берлина“ и „За победу над Германией“.

Отпуск. Встреча с сыном

Весной 1945 года Федору дали отпуск на месяц с выездом домой на Урал.

— Проездом из Берлина на Урал, я заехал в подмосковный город Дмитров, где в это время служил мой сын Вениамин. Нельзя позабыть, какая мне теплая была оказана встреча Вениамином и его командованием. Встретили они меня как участника Берлинской наступательной операции. Прошедшего путь от Волхова до Берлина. Командование предоставило отпуск и Вениамину. Вместе с сыном мы поехали домой».

Федор вернулся домой живым, дома его ждала жена Ирина и младший сынишка Павлик. Федор выполнил просьбу провожавших его людей летом 1941 года. Он и его сослуживцы, вся советская армия не отдали фашистам нашей родной земли, ни пяди! Федор после отпуска вернулся в Берлин и продолжал восстановление города. 

Он вернулся на Урал в 1948 году, его сын Вениамин в 1947 году приехал в Челябинск, всю свою жизнь он трудился на Челябинском трубном заводе, его отец Федор также жил и трудился в Челябинске директором одного из кооперативов города.

Людмила Макарова