Мой деда Вова — ровесник XX века, родился в 1900 году. А умер, когда ему было 93. Надо сказать, что после войны дед сильно запил, и лет тридцать пил просто по-черному. Гнал самогон. Совладать с алкоголизмом доброго, но слабовольного деда никто не мог.
Еще у деда были рыбки в аквариуме. Аквариум он холил и лелеял, уж что-что, а рыбы всегда были в полном порядке. Тем более, как выяснилось, на дне аквариума, в глиняном бутафорском бревне, дед хранил бутылку-заначку.
Уж не знаю, как так вышло, но заначка протекла непосредственно в аквариум. Рыба всплыла вверх брюхом и закимарила навсегда. Дед сразу понял, что случилось. Может, по запаху, хотя концентрация протекшей поллитры в столитровом аквариуме, наверное, ничтожна.
Дед Вова собрал семейный совет, чтобы, как он выразился, обсудить геноцид рыбы. Я тоже присутствовал. Помню речь деда как сейчас.
"Семья! Мой алкоголизм привел к невинным жертвам среди наших домочадцев. Из-за алкоголизма я не смог вступить в партию. Из-за самогонки я два раза чуть не сел в тюрьму. Пора это прекращать, призываю помочь мне!".
С этого дня дед не пил вообще. Помощь, конечно, потребовалась. Синдром отмены проходил для деда Вовы очень тяжело, около месяца он лез на стены без водки... Обычно очень добродушный и смешливый, он стал похож на сгорбленного злого гнома. В нормальное русло деда вернули опять-таки рыбы. Бабушка купила на птичьем рынке десятка три барбусов, это такие стайные и очень позитивные рыбешки. Дед принялся ухаживать за ними и поправился. И прожил очень долго!
