Я хочу рассказать о своем первом и единственном коррупционном опыте, пишу об этом для сайта "Хорошие новости", а не в кабинете у следователя по двум причинам. Во-первых, срок давности за мои проступки уже истек (учитывая, что совершал я их во время третьей четверти 6-го класса школы много-много лет назад), а во-вторых, я раскаялся.
Итак, мне 11 лет, я ученик 6 класса обычной провинциальной школы и получаю первую в жизни ответственную должность — "дежурный по питанию". Это сейчас дети в школах не протирают доски и не поливают цветы — караул, детский труд, эксплуатация и все такое — а в наши школьные девяностые, еще не в полной мере избавившиеся от дремучих атавизмов восьмидесятых, дети трудились "будь здоров"! Кто-то являлся дежурным по поливу цветов, кто-то — по чистоте доски, кто-то — по блеску полов, а я вот — по питанию. Блатная и не пыльная, между прочим, должность, со сроком полномочий в одну четверть.
Задача же стояла следующая: за урок до большой перемены следовало посчитать всех детей, которые питаются в столовой, написать на бумажке их количество и бежать с этой информацией на кухню, чтобы дежурные по столовой (те менялись каждый день) успели накрыть столы. Во всей стройной системе имелась одна червоточинка, хитрая лазейка, в которую можно было пролезть и выйти на оперативный простор коррупционного раздолья. Дело в том, что на бумажке я писал три числа: количество питающихся платно, количество питающихся бесплатно и общее количество питающихся (последнее — скорее для облегчения труда дежурным по столовой, у которых со счетом могло быть "не очень"). И если за всеми "платниками" следили строго, то вокруг льготников — "бесплатников" (а это дети из многодетных, малоимущих семей и так далее) царил хаос. Например, у нас в классе учился мальчик Джабраил, приехавший из Азербайджана. В его семье имелось восемь детей, а сам он часто болел — что-то с легкими. Джабраил питался, разумеется, бесплатно, но уйму времени проводил в больничных палатах, от чего в школе не появлялся неделями.
Однажды мне пришла в голову "гениальная" мысль: а что если вписать Джабраила в заявку? Его нет, а я напишу, что он есть. Никто ведь не обеднеет и проверять не будут. Просто, дежурные накроют на еще одного человека, деньги за которого государство уже уплатило. Я сперва благородничал, подумал, что таким образом смогу накормить голодных ребят. Мне кажется, примерно такими же соображениями руководствуются все казнокрады: мол, не для себя беру, а за ради блага! Ну а я, честно говоря, с благородством быстро завязал и питался за Джабраила чаще всего сам. Какие там голодные? Я тоже голодный. Хотя, случалось, и все-таки кормил одноклассников: 90-е годы, простая школа в маленьком городе...
Столовая на большой перемене тонула в такой суматохе, что никто ничего не замечал: есть там этот чернявый паренек или за него обедает белобрысый Леха, русая Катька или я — рыжий малец с веснушками.
В общем, коррупцией я занимался всю третью четверть, кстати, самую большую в году. Выйдя в апреле с каникул и сдавая дела своему "наследнику", я секрета ему не раскрыл. Пожадничал, стало быть. А сейчас думаю, что правильно сделал: не стал распространять заражение.
С одной стороны вышеописанная история яйца выеденного не стоит, это шалости, какая-то детская чепуха, однако не все так просто. Мне кажется, что если с детства полюбить самооправдания в духе: "Я же обед не у товарища украл, а у школы-государства и не украл, а взял еду, которую бы все равно съели", не успеешь оглянуться, как ты уже превратил такие отговорки в жизненное кредо. Мне повезло: за еще один похожий случай годом позже отец меня выпорол, а потом позвал на серьезный разговор, запомненный мной на всю жизнь. А если бы не отец с ремнем? То писал бы я сейчас не о школьной афере, а о чем-нибудь по-серьезней и не для "Хороших новостей" а в кабинете у следователя. Так что, спасибо папе.
