«В Европе нам запретили петь на русском»: откровенное интервью с «Томасом» к 30-летию рок-группы

Легендарной челябинской рок-группе «Томас» исполнилось 30 лет. Они начинали с сейшенов в ДК, их «крутили» по «Нашему радио», но в последнее время играют в основном для своих — тех, кто любит их и знает со времен концертов в челябинском ЦДСе.  

В честь юбилея музыканты приехали в Челябинск и дали концерт в «Бочке». «Хорошие новости» не могли пройти мимо, пообщались с лидером группы Сашей Самойленко и узнали, приходилось ли музыкантам вызывать милицию из-за фанатов, слэмятся ли на их концертах, где им запретили петь на русском языке и правда ли, что Санкт-Петербург — культурная столица России. 

Как изменилась за 30 лет атмосфера на концертах в Челябинске? Ваши фанаты растут вместе с вами или приходят новые люди, молодежь? 

Мы существуем в своем андеграундном мире. У нас был период, когда мы звучали в масс-медиа, но в последнее время мы не находимся в медиапространстве. А ведь даже при том, что сейчас существует интернет, все равно группа должна звучать на радиостанции, чтобы ее слушали. Мы не звучим на радио, поэтому наша аудитория — это люди, которые узнают нас через интернет, через концерты, которые помнят ещё с нулевых и 90-ых, которые с нами вместе росли эти тридцать лет. 

А вот в 2002 году у нас был случай на День молодёжи, в мае. Как раз шла реклама альбома «Командор», крутился клип по МТВ, на МУЗ-ТВ. И мы выступали в саду имени Пушкина, возле ДК Железнодорожников. И толпа настолько завелась, просто фейерверк был какой-то. Нас не отпускали, просили спеть на бис. Чтобы выбраться из толпы, пришлось вызвать милицию. Они приехали, сделали коридор и вывезли нас. Люди не отпускали, они бежали брать автографы, фотографироваться. Толпа просто смела охрану. 

А было такое, что полиция приезжала по более серьезным причинам? 

Нет, вы знаете, это сейчас отменяются концерты, если какие-то события происходят. В наше время всё было спокойно, ровно. 

Конец 90-х и начало нулевых, и всё было спокойно и ровно?  

Ну, не совсем «спокойно». Я помню, был вечер памяти Цоя, приезжал Алексей Рыбин, мы играли на этом концерте. И там был инцидент со скинхедами. Это был ЦДС, который потом сгорел. Пришли скины, начался конфликт. И тоже приезжала милиция, отряд разводил молодежь, которая пришла на концерт, и скинхедов, которые пришли с этими людьми драться и выяснять отношения. Но это нулевые годы, тогда, видимо, это движение было популярно. 

А в последние годы — десятые, двадцатые? 

Я ездил играть концерты в Прибалтике, у меня там есть ребята-музыканты, с которыми мы играем. 10 лет я езжу и в Эстонию, и в Литву, и в Латвию — на рок-фестивали и на всё, что угодно. Вот однажды мы приехали в город Вентспилс, там был байк-фестиваль. 

Мы когда заявлялись, говорили, что у нас гитарист — литовец, басист и барабанщик — рижане, а я из России, такой международный состав, и поём мы на русском языке. Мы отыграли первое отделение, всё было прекрасно, всё замечательно. Однако пришел какой-то человек из местной Думы, услышал песню на русском языке и рассвирепел. В перерыве уже к нам подошли организаторы. Говорят: «Слушайте, просто подстава. мы не сможем вам дать выступить дальше, потому что у нас запрет исполнять песни на русском языке. Второе отделение вы уже не сможете сыграть». Вот так нам запретили петь песни на русском языке в Латвии.

Когда это было? 

Это был 2018 год. Мне было очень неприятно, причем я видел, как людям всё нравилось, всё с душой было... А человек из городской думы, он каким-то образом попал на этот праздник и услышал вот эту песню. Если бы его не было, все бы продолжалось. Это неприятный момент, причем мои музыканты рижане очень обиделись, потом в соцсетях эту тему обсуждали. К нам даже подходили местные блогеры, их действительно это удивило — как так, почему запретили? Можно на английском, можно на латышском, нельзя на русском? 

При том, что в Латвию 10 лет езжу, у меня здесь теща живет, уехала из Челябинска сюда еще в советское время. 

А в Челябинске когда вы в последний раз выступали? 

Мы стараемся приезжать регулярно раз в год.  

И всегда все было прилично? Даже без слэма? 

Люди все «колбасились». Но так, чтобы прям со сцены прыгать, трэш-угара, такого нет. У нас не предполагает музыка чего-то такого, это же не хардкор. Козы, всё это есть. Просто люди приходили, танцевали, если место позволяло. Либо, если концерты, где у тебя концертный зал настоящий, реальный, люди не колбасятся, а сидят на своих местах.  

На фестивалях народ колбасился, есть такое, вот мы на байк-шоу ездили, там ребята действительно отрывались. 

А с байкерами были какие-то интересные случаи?  

Мы как-то приехали на 300-летие Питера. Я не знаю даже, как рассказать и передать эту картину. Второй день, байк-шоу в Питере. Приехали «Ночные волки» проводить мероприятие. Ну это просто какой-то трэш-угар, обнаженные девушки вповалку, байкеры... 

Судя по вашему рассказу, культурная столица — это очень даже Челябинск, а не Петербург... 

Слушайте, да везде есть разные ситуации.  

А были какие-нибудь масштабные уральские рок-фестивали, концерты, которые вам запомнились? 

Фестивали «Рок-лайн» в Перми, в Екатеринбурге это «Рок на волне». «Нашествие», понятно, мы три раза туда ездили. Много чего там было, конечно.

С кем из уральской рок-тусовки 90-х годов общаетесь до сих пор?  

Есть группа «Резиновый дедушка» Юрия Богатенкова, мы с ним дружим, спродюсировали и записали ему альбом — сборник его лучших песен. Есть Сережа Кротов, группа «Друзья брата жениха». Мы тоже дружим, прекрасный музыкант, он сегодня придет. В Москве я там с ребятами дружу, у нас тоже есть своя плеяда музыкантов. У меня в альбоме разные коллаборации с музыкантами, например, на флейте играл Олег Сакмаров из групп «Аквариум», «Наутилус Помпилиус». Много кто, всех не перечислишь. 

Фото: Надежда Тютикова