Священник Ярослав Иванов: «Добро должно быть принципиальным, твердым и жестким»

Челябинский приход храма им. прп. Сергия Радонежского уникален. В какие-то моменты его территория напоминает нечто среднее между студенческим кампусом, спортивным лагерем и домом детского творчества. Всё благодаря молодежным центрам: «Наследие» и «Пересвет».

В «Наследии» ребята могут общаться, заниматься социальной работой, петь хором, играть в театре и так далее, а в «Пересвете» — прыгать с парашютом, спарринговать, крутить «солнышко» на турнике и стрелять в тире. В преддверии большого спортивного Георгиевского фестиваля, организованного Челябинской митрополией, «Хорошие новости» встретились с организатором этой «ребячьей республики» — настоятелем Сергиевского храма, руководителем Координационного центра молодежного служения в УрФО протоиереем Ярославом Ивановым. Отец Ярослав рассказал, почему быть кротким «это не про овец», и как дети приходят на исповедь без родителей. 

Отец Ярослав, основная тема нашей беседы — подростки. Центр «Наследие», которым вы занимаетесь – это весьма успешный пример организации подростков даже со светской точки зрения. Дети при деле, не шляются, не «тонут» в гаджетах, занимаются саморазвитием. Причем, вы общаетесь на их языке. Скажите, условный «Тик-ток» не противоречит православному воспитанию?

— Это тема поиска. Дело в том, что любой воспитатель в работе с молодежью подбирает действенные инструменты. Вот, например, наши дети создают контент для социальных сетей. Мы, как правило, не вмешиваемся в творческий процесс, но задаем вектор. То есть, не говорим им: «снимай вот это» или «хотелось бы, чтоб ты рассказал об этом». Мы обращаем внимание лишь на какие-то значимые вещи, чтобы они не упускали сути. Говорим о духовности, о патриотизме, о служении другому человеку.

Тем не менее, «Наследие» — в первую очередь православный центр. По вашим наблюдениям, современные православные подростки не стесняются своей веры? Не боятся нарваться на непонимание или даже травлю в среде сверстников? 

— Ребятам, берущим от православия не только форму, но и содержание – саму суть нашей веры, — им, конечно же, легче. Однако, к сожалению, бывают и другие примеры. Например, часто проблемы возникают у школьников, которых родители зачем-то воспитывают именно в обрядоверии. Нередко такой взрослый сам имеет скорее книжный, а не реальный опыт духовной жизни, он просто повторяет какие-то церковные стереотипы и всё. Это же передает и ребенку. И вот такие дети часто страдают. Причем, даже не от одноклассников.

По моему наблюдению они нередко ищут себя в экстремальных испытаниях. Начинают экспериментировать с алкоголем и наркотиками, попадают в специфическую [деструктивную] среду. Когда мы разговариваем с такими детьми, то понимаем, что речь идет о приобретении своего собственного, пусть жесткого, но опыта. То есть, подросток не хочет просто повторять чей-то опыт, в частности родителей – ему сказали «так делай» и он делает. Он хочет пройти через какую-то потерю, через испытание.

Это проблема многих подростков, не только из православных семей. 

— Многих, да. Например, очень часто подобные проблемы возникают у ребят из неполных семей, где одна мама. Видимо, доминирование матери приводит к тому, что ребенок-мальчик, в котором заложена мальчишеская модель поведения, начинает с этим маминым доминированием бороться, противостоять ему. Бывает, мама даже всё понимает, хочет поддержать растущего мужчину, но не знает как. У нее просто нет правильных слов, и в какой-то момент школьнику сносит голову.

А по опыту, ребятам из «Наследия» легче противостоять искушениям? Подростки же сейчас через одного курят вейп, занимаются непонятно чем. Могут они в своей среде открыто сказать, мол, я этого не делаю, потому что это противоречит моим взглядам? 

— Ну, те которые постарше могут и сказать, те кто помладше могут замешкаться. У нас же самые обычные дети. Более того, иногда приходят дети не из православных семей.

А как они приходят?

— По-разному. Например, бывает, бабушка приводит ребенка. У него родители пьющие, окружение соответствующее – хулиганистое. И вот он попадает в среду, где не просто добрые отношения, а честные отношения. Как среди детей, так и среди взрослых. Его не унижают, с ним разговаривают по делу, ему дают, возможно, какие-то задания и он, таким образом, находит себе место. Или, бывает, приходит мама с ребенком-подростком, недавно покрестились. И видно, что она грамотный человек, но она не знает, как ответить на некоторые вопросы ребенка, в особенности духовного характера. Я говорю: «Давайте вместе побеседуем». И вот мы сидим, беседуем и обсуждаем эти вопросы.  
Или вот был пример, когда ребенок вообще самостоятельно пришел в воскресную школу, никто его не приводил. Зато потом уже он привел [в церковь] за собой маму, а далее привел папу, и сейчас этот папа священник.

Одно из направлений вашей работы – центр «Пересвет». Там мальчики занимаются боевыми искусствами, выживанием в экстремальных ситуациях, учатся стрелять. Наверняка, у вас спрашивали по этому поводу: «А как же слова из Евангелия, где говориться, что если тебя ударили по правой щеке, следует подставить левую»? 

— Когда меня по поводу «Пересвета» упрекают в милитаризме или в чем-то таком, я хочу напомнить, что среди святых очень много воинов. Георгий Победоносец, Федор Ушаков и Александр Суворов. Хотя, Суворов не канонизирован, но он знал Псалтирь наизусть. Вы думаете, за счет чего были все их победы, за счет чего они стали такими великими людьми? За счет веры. Она делала их сильнее, становилась их стержнем. Поэтому мы взяли воинский образ, как инструмент воспитания подрастающего мужчины, способного защищать тот мир, в котором он живет. Мир в моем понимании тесно связан с патриотизмом. Ведь что такое «паттерн»? Это отец, отечество – это имеет отношение не только к земле, но и к тем ценностям, которые человек воспринял от отцов. Ценность семьи, своего языка, культуры, ценность своей веры. И по сути, да, добро не может быть без кулаков. Оно должно быть принципиальным, твердым и жестким.

А как, все-таки, отвечать на вопрос по поводу щек?

— Мне здесь все понятно. Христос указывает на уровень духовного состояния человека, который способен преодолеть личное пренебрежение. То есть, это не ответ ударом на удар — тебе в глаз, и ты в глаз, — а то, что ты можешь перетерпеть. Лично ты. Совсем другое дело, когда пытаются ударить уже твоего друга, жену, ребенка. Что тогда делать? Тоже подставлять щеку? Нет, конечно, ближних нужно защищать.

Речь, получается, о кротости?

— Да, но кто такой кроткий? Он ближе к каким-то овцам? Нет. На самом деле, кроткий – это укротивший себя, мужественный человек, принимающий максимальную ответственность за свои поступки, имеющий способность следовать принципам до самого конца.

Какие цели ставит перед собой центр «Наследие»? В первую очередь миссионерские?

— Конечно, мы должны понимать, что, с одной стороны, наша цель – приведение человека ко Христу, но с другой стороны, тот, кто занимается молодежью должен организовать пространство, в котором о вере хотя бы можно бы было нормально поговорить. Вот, например, наши ребята приезжают в летний лагерь. Иногда у нас играет гитара, проводятся танцевальные конкурсы, другие нецерковные мероприятия, но потом мы садимся у костра и начинаем разговаривать. Они мне кучу вопросов задают, мы общаемся на равных. Проходит время, и вот я вижу, что на исповедь в храме стоит целая вереница детей, причем без родителей! Они сами готовятся к этому, и я понимаю, что исповедь — их добровольный, осознанный, не навязанный выбор. 

А скажите, вы видите результат своей работы с подростками? Есть люди, которые давно у вас и которые выросли, можно сказать, в «Наследии», «Пересвете»?

— Конечно. Вот Юра у нас — старший в алтаре. Мальчишке только недавно 18 лет исполнилось, а он уже два года работает в лагере комендантом. Комендант – это работа взрослого человека. У меня не было ни одного такого коменданта, как Юра. Качественного и ответственного. Я вижу их рост, понимаю, что если перед ребятами поставить задачу, они ее выполнят.

Нет ли в этом какой-то, простите, покорности? Это же подростки, бунтовщики, а здесь — задачи, подчинение. 

Понимаете, есть покорность, когда ты вынужден слушаться, а есть покорность, когда ты слушаешь не потому, что тот сильнее, и он заставил, а потому что – это такая игра, это такие правила жизни. Стоит мальчишка в строю, и я понимаю, что он абсолютно серьезен. И он серьезен. Но серьезен не из-за командира, который смотрит с угрозой, а потому что чувствует себя в этом строю на месте. Кстати, наши ребята в «Пересвете», как в армии – получают отличительные знаки: ефрейтор, сержант, младший сержант, потом старший сержант.

У них постепенно растет некая сфера ответственности, и они, даже будучи еще весьма молодыми людьми, уже начинают отвечать за мальчишек маленьких. Не могу сказать, что все вот так выросли гладко. Кого-то корежит, кого-то ломает, но, с другой стороны, мы всегда говорим, что насильно мил не будешь, не нравится – можешь попробовать что-то другое. Тот же «Наследник» – это более свободный формат. 

А хотят ли ваш опыт перенять другие приходы Русской православной церкви?

— У нас так или иначе индивидуальная площадка. Некоторые отцы приезжают и говорят, дескать, у них нет опыта (организации подобных проектов — прим. ред.) Я им отвечаю, так давайте мы поставим задачу приобретать опыт общения с молодежью, используя разные форматы. Дискуссии, диспуты, круглые столы, «Что? Где? Когда?», брейн-ринг давайте проведем. К слову, однажды у меня спросили: «Куда бы вы пришли в максимум?» Я говорю: «Создал бы православный "Сириус"».

Один из ваших проектов — Георгиевский спортивный фестиваль, который состоится буквально на днях, 7 мая. Это тоже возможность проповеди через спорт?

— Это, наверное, то же самое, когда мы говорим про воцерковление жизни или одухотворение жизни. Мы знаем, что среди спортсменов много верующих людей. И, конечно, когда происходят спортивные испытания, если оно реальное спортивное испытание, то, во-первых, человек преодолевает не только физические трудности, но и множество внутренних проблем. В себе нужно найти множество установок, которые позволяют бороться до конца. А это уже духовная работа, а не только физическая. Поэтому наш фестиваль и приурочивается к памяти Георгия Победоносца. Он был военный. А военные люди – это всегда люди тренированные. То есть у них есть стержень: духовный, интеллектуальный, физический, политический. Человек знает, за что он воюет и с чем он воюет. 

К слову, в последнее время в стране, действительно, много таких спортивных фестивалей, который проводятся под эгидой церкви.

— Почему так? Потому что церковь – собирательница. Мы собираем людей и у нас есть добрые слова, добрые традиции, добрые отношения с участниками фестиваля. И самое главное, что эти отношения не прекращаются одним фестивалем. Ребята всегда точно знают, что никогда не получат отказа с нашей стороны.

Напомним, что Георгиевский спортивно-патриотический фестиваль состоится 7 мая в 12.00 в легкоатлетическом манеже Челябинска (улица Энгельса, 22). Свои умения и подготовку покажут представители гиревого спорта, армрестлинга, богатырского жима, воркаута, карате кеокушинкай. Кроме того, пройдут соревнования по многоборью ГТО и лазертагу (тактическое троеборье с применением оборудования лазертаг). Для всех желающих будут работать многочисленные интерактивные площадки, спортивные аттракционы, мастер-классы, электронный тир «Лазертаг», показательные выступления спортсменов и творческих коллективов.